Соседний колхоз просит навоз
(отрывок из романа «Ларион»)
В просторное помещение сельского клуба к началу собрания дружно подходили члены колхоза. На передних шести-семи рядах длинных скамеек размещались бабы. Мужики старались занимать места подальше от сцены, поближе к настежь открытой двери, чтобы во время собрания можно было выйти на крылечко, покурить, вдохнуть глоток свежего весеннего воздуха.
В клубе мужикам курить запрещалось.
На сцене за небольшим столиком размещались, зорко наблюдая за наполняющимся залом, председатель сельсовета Иван Иванович и Николай Сергеевич – председатель колхоза.
Дождавшись, когда зал наполнился до отказа, Иван Иванович гордо встал, потребовав всем успокоиться, замолчать. Дождавшись тишины, он внес предложение избрать секретарем собрания Семенова Кондрата, у которого прОтокол получается лучше, чем у всех других.
Кондрат-потеха (так за неиссякаемый юмор прозвали его односельчане), предвидя подобное, пришел на собрание с забинтованной правой рукой, заявил, что сегодня не может писать по причине легкого ранения правой руки при работе в кузнице. На самом же деле Кондрату очень хотелось посидеть на собрании рядом с мужиками, покричать, вставить, когда потребуется, свои немудреные шуточки.
– Тогда секретарем собрания изберем Анисимову Матрену – колхозного счетовода, – заявил председатель, добавив, – а ты, Кондрат, садись тогда на первый ряд и будешь подсказывать Матрене, как написать, чтобы документ грамотным получился.
Кондрату пришлось подчиниться. Он неохотно перебрался на первый ряд, присаживаясь, довольно напористо уплотнил сидевших на скамейке женщин, с присущим ему юмором, проворчал:
– Двигайся, Машка! Ишь, какие бока отъела на колхозных харчах. Лет десяток назад, до колхозов, была ничуть не толще полевого стебелька.
Бабы не сговариваясь, набросились на Кондрата с возмущениями, но тот их быстро остановил:
– Цыц, щебетухи! Я сюда сажусь не просто так, а по важному Государственному делу!
На собрании бурно обсуждались вопросы размещения «ярового клина», согласно доведенному районом заданию. Площади и под зерновые, и под картошку, и под лен-долгунец подобрали, утвердили пастухов и пахарей. Все это строго, под диктовку Кондрата, Матрена записывала в прОтокол.
Все намеченные вопросы были обсуждены, и программа весенне-полевых работ утвердилась открытым общим голосованием. Мужички уже зашуршали бумажками, стали вытаскивать из карманов кисеты с душистым табачком и принялись скручивать цигарки. Некоторые уже направились к выходу, когда председатель колхоза, как будто что-то вспомнив, объявил:
– Нам требуется обсудить еще один серьезный вопрос. К собранию колхоза обратился с заявлением председатель соседнего колхоза «Ударник» Петька Герасимов. Он и в этом году просит дать ему десять телег навоза.
– В прОтокол это писать? – уточнила Матрена.
– Обязательно! – подтвердил председатель.
И Матрена, и председатель взглянули на Кондрата. Тот не раздумывая, продиктовал:
– Соседний колхоз просит навоз.
В зале загалдели, закричали, что в прошлом году Петька тоже десять телег просил, а вывез никак не менее сотни… Кричали, что он районному начальству хвалился, как нас обманул. Кричали, чтобы Петька им прошлогодний навоз вернул, как обещал.
Председатель, послушав мнение колхозников, громко выкрикнул:
– Дудки им! – донесся чей-то голос из зала.
– Сами съедим! – в унисон тому, громко прокричал Кондрат.
В зале и смех, и шум поднялись невообразимые. Председатель во всю мощь закричал:
– Голосуем. Кто за то, чтобы не давать?
Под шум присутствующих, председатель окинул взглядом зал, снова прокричал:
– Почти единогласно! Значит, не дадим! Варвара-Митиха, а ты чего не голосуешь?
Варвара пока щебетала с соседкой о своих делах, не поняла, о чем ведется разговор на собрании, уточнила:
– Я, грешным делом не поняла, чего не дадим?
– Мужикам своим во время посевной! – прокричал, надрываясь от смеха, Петруха Анисимов.
Зал превратился в оглушающий гром хохочущих баб и мужиков. Варвара, поразмыслив, во всю мощь своего визгливого голоса запричитала:
– Это как же так? Это я своему, можно сказать, родному мужику и дать не смогу? Он и так, почитай через день к Дуньке бегает…
Ее фраза только «подлила масла в огонь». И зал, и оба председателя, схватившись за животы до слез заливались смехом…
Вдоволь насмеявшись, зал постепенно стал утихать. Матрена – секретарь собрания, внимательно перечитывая написанное ею в прОтоколе, уточнила:
– Так съедим, или не съедим? Со слов Кондрата я написала, что сами съедим.
В зале снова поднялся невообразимый смех, а председатель гордо заключил:
– Это не важно, съедим, или не съедим. Главное – Петьке Герасимову не дадим! Так, Матрена и запиши!
Источник
Соседний колхоз просит навоз. Дадим?
Здравствуйте! Колхозники, колхозницы и колхознята!
На повестке три вопроса. Первый вопрос —
К нам в колхоз привезли навоз.
А первый колхоз просит этот навоз
Ну как, дадим, или сами зимой съедим?
Все кричат, что сами зимой съедим.
Второй вопрос — Третий колхоз строит бассейн.
Ну как, поможем? Конечно поможем, нассым сколько сможем.
Третий вопрос — К нам в колхоз привезли три пары валенок,
Тише товарищи, тише — первая пара мне, вторая жоне,
Третья ребятёнку моему.
Ах, да — чуть не забыл. К нам в колхоз приехала певица
Ногозадерищенская — Череззабороперевалищенская.
Будет петь нам песню —
Ой не пхайте вы мне в жопу соломинку, а не то я вам бревно запхаю.
Занавес открывается, певица стесняется.
Не хочу я петь песню, расскажу что было вчера.
Значит сижу я у раскрытого окошка,
А звёзды в небе так и понатырканы,
Так и понатырканы.
А в углу месяц пришпандорился.
Мама спэ, папа спэ,
Вдруг калитка расшипэ,
Чья то харя появэ.
Это наш Петро понос, що на кладбище понёс.
Не хотите ль вы пройтиться
Там где мельница вертится,
Где воробышек стрекочет,
Где козёл попысать хочет?
Ой! Никогда и ни за что.
Вдруг Петро пробрал понос,
Он на кладбище понёс.
На кладбище ветер свищет,
Сорок градусов мороз,
На кладбище Пётр дрищет,
Так пробрал его понос.
Вдруг из гроба вылезает
В белых тапочках мертвец
Весь обосраный жилец.
Кто посмел в такую пору
Обосрать мою контору?
Пётр долго извинялся,
Жопу пальцем затыкал,
Но понос не унимался,
Через уши протекал.
С той поры и вся деревня
На кладбище ходит срать.
Так засрали, так засрали,
Что ни в сказке не сказать,
Ни бульдозером убрать.
Источник
Цените творчество:
Мальчик девочку любил, а потом употребил.
Вова и Маша были приятели
Вместе играли в дочки и матери
Кукол качали, готовили кашу
Вова не выдержал и вые. ал Машу.
Влияние детского фольклора про маленького мальчика и прочее.
Или такого (заранее прошу прощения за блатные слова, но из фольклора слов не выкинешь) :
Здравствуйте, уважаемые товарищи!
Сегодня у нас на повестке дня три вопроса:
Первый вопрос:
К нам в колхоз привезли навоз,
Соседний колхоз у нас просит навоз. Дадим?
— Не дадим! Сами съедми!
Второй вопрос:
Соседний колхоз строит бассейн, просит нас помочь.
Поможем?
— Поможем! Нассым, сколько сможем!
Третий вопрос:
В наш колхоз привезли кроссовки.
-Ураа!
— Тише, товарищи, подождите радоваться. Я решил так: первая пара — мне, вторая — жене, третья сыну.
И самое приятное. К нам в колхоз приехала певица Дрыщенко-Передрыщенко.
Сейчас она вам споет русскую народную песню «Под моим, под окном»:
Под моим, под окном
Что-то пахнет говном.
Это милый насрал
За измену мою.
Я ему отомщу —
Весь забор обдрыщу.
Будет милый мой знать,
Как под окнами срать.
А теперь — пословица:
Не тычи мне в жопу соломынку,
А то бревно запихаю.
А теперь — басня:
На кладбище ветер свищет,
Сорок градусов мороз.
На кладбище нищий дрыщет,
Разобрал его понос.
Вдруг раздался страшный хохот, —
Из могилы вышел труп:
«Что ты делаешь, зараза!
Все кладбище обосрал! »
Нищий долго извинялся,
Жопу пальцем затыкал,
Но понос не унимался —
Через уши протекал.
До свидания, дорогие товарищи! В следующий раз мы обсудим другие три вопроса.
Источник
ПРО ДЕЛИКАТНЫЙ ВОПРОС И СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО (заголовок должен быть с другим ПРО. да боюсь, дзен не пропустит)
«- Первый вопрос: соседний колхоз просит у нас навоз… Правильно, товарищи, не дадим! Сами зимой съедим…»
/Что-то смутное из детского то ли стишка, то ли анекдота/
Держитесь, селяне, мы с вами! Мысленно, морально, эмоционально, в реальном режиме времени – как угодно. Потому что ТАМ (показываю пальцем вверх) таки вспомнили про вас. Нет, не с целью облегчить вам жизнь, об этом даже и не мечтайте! А… Как бы так поделикатнее выразиться… В общем, власти озадачились, регламентировать использование навоза на селе. Нет, это не розыгрыш. И нет, я не шучу. И даже не стебаюсь. Все очень даже серьезно.
И ведь буквально на днях упомянула, что никакие новые сферы действующей властью не упоминаются, ибо все, что можно уже либо развалено, либо в процессе. Накаркала, видать. Они таки нашли, до чего еще не добрались ушлые ручонки власть имущих. Дошла очередь и до навоза.
Честно говоря, я плохо себе представляю, как, вообще, работала креативная чиновничья мысль. Вот сидел восемь лет этот «Четвертый период формирования (декабрь 2012 – настоящее время)» сенаторов, по большей части откровенно валял дурака, временами выкидывая какие-нибудь номера на потеху народу, и на девятый год хлопнули себя по лбу: «Черт, навоз же не регламентирован!» — и тут же ретиво принялись разрабатывать соответствующий законопроект.
Однако если вы думаете, что г@вновопросом первыми занялись сенаторы, то вы здорово ошибаетесь. Знаете, кто первым докопался до органического удобрения? Прокуратура с Россельхознадзором! Не скажу, что действительно так и было, но сенаторы так утверждают.
Приходят, дескать, к какому-нибудь селянину надзорные органы и начинают г@няться: «Много, мол, этого самого материала в землю закапываешь. Этак на вас продуктов никакой жизнедеятельности не напасешься. Поскромней надо быть!» Селянам, конечно, виднее, сколько и куда этого добра использовать, но и с прокуратурой бодаться – сами знаете. Парламентарии утверждают, что штрафы фермерам за нерациональное использование органики достигают многих десятков миллионов рублей. Верится с трудом, но в нашей стране, кажется, возможно уже совсем всё.
И вот, по версии Совфеда, селяне пошли на поклон к сенаторам: примите, Христа ради, закон, а то от этих супостатов-надзирателей никакого покою нет – весь навоз пересчитали ироды!
Теперь сенаторы подумают, обсудят, прикинут и издадут закон: куда и сколько навоза использовать, чтобы не приведи Господи, злоумышленники лишнюю лопату ценной субстанции в землю не зарыли. Не удивлюсь, если и каждую корову обяжут выпускать определенный объем ликвидного продукта под страхом делегирования на скотобойню.
Да, я и сама понимаю, насколько абсурдно и нелепо звучит эта история. Однако в ней ни слова не выдумано! Разве что я пытаюсь представить, как, вообще, мы дожили до запредельной истории, когда даже г@но буквально из рук вырывают и пересчитывают. Беллетристика нервно курит, ну, правда же! А вы — валежник, валежник.
Источник
Стишки из детства. Дразнилки. Считалки.
из этой же серии на мотив частушек:
по реке плывет топор из Орехо-зуева, ну и пусть себе плывет деревяшка хууу(же нет)
на зелененьком лугу кролики пасутся. интересно посмотреть как они еее(дят траву)
Сразу предупреждаю, стишок детский, ну в смысле из нашего детства.
Сидит Ванька на заборе
Мочит письку в ацетоне.
Химия — химия,
Вся за. синяя.
Гром гремит-земля трясется — это пятый класс несется.
Песня еще была, сама рифмованная, но вот добавки всякие (в скобках) просто в ритм. Не помню начало, но где-то в средине:
..бежит по полю санитарка
звать Тамарка (в белых тапках)
давай, говорит тебя перевяжу (сикось-накось грязной тряпкой)
и в санитарную машину (черный ворон-студеббеккер, без колесный-безмоторный, шесть баллонов-было восемь — два украли)
с собою рядом положу (между трупов, чтоб не дуло)
Эт какое-то садисткое:
Когда я был мальчишкой, носил я брюки клеш,
соломенную шляпу, в кармане финский нож,
Отца-то я зарезал, а мать-то зарубил, сестренку гимназистку в колодце утопил.
Приехал я в деревню и чудо совершил, я бабушке Анисье полтитьки откусил.
Музыка играет, барабаны бьют, бабушку Анисью на кладбище везут
Гром гремит,
Земля трясётся.
Катька сра..ь домой несётся.
Обычно кричали это в след бегущей подруге или другу, естественно поменяв имя.
и про бегемота что-то
у бегемота нету талии, у бегемота нету талии
он не умеет танцевать
а мы ему по морде чайником, потом напильником-паяльником — и научили танцевать.
А еще про
«на острове Гаити жил негр Тити-мити, жил негр Тити-мити и попугай Нане. » — жалостливая такая, про любовь и измену 😀
А еще
Целый день я сижу на цепочке тонкой
приходи поскорей белая болонка
хочешь, миску оближи, че на мясо косисся
лучше мне расскажи, как ко мне относисся
Источник